статьи о дизайне и архитектуре
Архитектура как искусство развивалась параллельно истории человечества, и в этом смысле металл в архитектуре — материал сравнительно молодой. Если не брать в расчет мостостроение, то первые значительные эксперименты по применению при строительстве зданий металла — сначала чугуна, преимущественно в виде колонн, а затем стали — для пролетных строений и в виде каркасов — относятся к XIX веку. В историю архитектуры вошли знаменитый Хрустальный дворец (1851 г.), построенный Джозефом Пэкстоном для Всемирной выставки в Лондоне, здание издательства “Харпер энд Бразерс” в Нью-Йорке (1854 г.) Джеймса Богарда, первый небоскреб со стальным каркасом — 10-этажное здание страховой компании в Чикаго (1883 г.) Уильяма ле Барона Дженни и, разумеется, величайшее творение Гюстава Эйфеля — его знаменитая башня (1889 г.) Это сооружение, пережив горячие споры, сопровождавшие его строительство и первые годы эксплуатации, уже давно стало неотъемлемой частью архитектурного облика Парижа и более того — его главным символом.
Бурное развитие архитектуры в XX веке, как промышленной, так и архитектуры общественных и гражданских зданий, творчество ведущих мастеров, в первую очередь Людвига Мис ван дер Роэ, сделало металл одним из основных материалов, применяемых в строительстве. Эта общая тенденция в полной мере касается и русской, а затем советской архитектурной и инженерной школы. Известные башни Шухова, многоэтажные здания гражданского назначения в условиях тесной городской застройки, одно- и многоэтажные каркасы производственных зданий стали характерными примерами широкого и разнообразного использования металлоконструкций в архитектуре и строительстве. Огромную исследовательскую и координационную работу в этой сфере проводит ЦНИИСК им. Кучеренко в Москве, а также ведущая проектно-исследовательская организация — ЦНИИпроектстальконструкция (Москва).
В Минске действовало Белорусское отделение ЦНИИпроектстальконструкции (впоследствии — институт “Белпроектстальконструкция”), где сложилась плеяда талантливых инженеров-конструкторов в области металлических конструкций (А.В. Жибуль, А.И. Попов‚ Д.Л. Лившиц, А.А. Попков и др.). Именно в сотрудничестве с ними институт “Белпромпроект” (гл. архит. И.И. Бовт), который в силу своей специфики занимался почти исключительно промышленными объектами, создал ряд интересных и ярких образцов промышленной архитектуры.
Следует отметить, что в те годы возможности применения стали, а тем более алюминия, при проектировании достаточно жестко регламентировались. В условиях централизованного планирования и снабжения металл шел в первую очередь на нужды предприятий военно-промышленного комплекса и связанных с ним, вследствие чего решать здания в металлоконструкциях удавалось далеко не всегда.
Тем не менее, достоинства металла и его преимущества в ряде случаев были слишком очевидны. В отличие от сборного железобетона с его жесткой модульной сеткой и ограниченной номенклатурой изделий возможности металлоконструкций для получения сетки колонн любого размера и пролетных сооружений любой длины поистине безграничны. Отсутствие необходимости устройства технологически сложной опалубки делает металл экономически эффективным и конкурентоспособным и по сравнению с монолитным железобетоном. Кроме того, в Беларуси сложилась высокопрофессиональная школа специалистов-строителей, обладающая развитой технологией и богатым опытом монтажа самых разнообразных металлоконструкций (ОАО “Промтехмонтаж”).
В результате тесного сотрудничества архитекторов и инженеров Белпромпроекта, инженеров БО ЦНИИПСК и строителей в Беларуси были возведены такие крупномасштабные объекты, как механосборочный корпус № 3 (МСК-3) Минского автозавода, ряд корпусов завода легких металлоконструкций в Молодечно и др. Надо отметить, что и наружное стеновое ограждение этих корпусов выполнено в металлических сэндвич-панелях с соединением обшивок на тетивах и размещением между ними минераловатного утеплителя, что для своего времени было решением прогрессивным и новаторским. Применение профнастила в покрытии помогло существенно облегчить конструкцию кровли и нагрузки на фундаменты.
Накопленный опыт и сложившиеся традиции получили творческое развитие и в последующий период, когда Республика Беларусь стала независимым государством.
Теперь на металл как на удобный, гибкий в создании объемно-планировочных решений и относительно дешевый материал обратили внимание и многочисленные частные заказчики и инвесторы. Возможности архитекторов и инженеров заметно расширились с появлением на строительном рынке Беларуси широкого спектра разнообразных новых материалов, в том числе и связанных с применением металла‚ в первую очередь новых эффективных сэндвич-панелей с утеплителями из каменной ваты (“Парок” (Финляндия), “Тримо” (Словения), отечественные панели “Изобуд”) и алюминиевых витражных и оконных систем различных фирм-изготовителей.
На объемно-планировочные решения стали существенно влиять жесткие требования заказчика, обусловленные стесненностью и изрезанностью в плане площадок строительства и стремлением сэкономить каждый инвестируемый рубль. В этой связи металлоконструкции послужили своеобразной “палочкой-выручалочкой”, позволяющей решать самые неожиданные задачи. Примером такого подхода может послужить небольшой по объему, но интересный по своей задумке и воплощению проект вспомогательного корпуса предприятия “Минотор-Сервис” (архит. А.С. Шафранович). Здесь металлоконструкции помогли возвести над существующим одноэтажным зданием еще один этаж в каркасе, а также сблокировать с этим прямоугольным в плане сооружением помещения котельной и круглой в плане башенки КПП.
Приход в Беларусь иностранных инвестиций столкнул архитекторов Белпромпроекта с неожиданной проблемой. Институту приходилось, к примеру, адаптировать к строительству в условиях нашей страны ряд разработанных инофирмами проектов отдельных корпусов. Так, для предприятия “Белкарго” в Минске возводился разработанный в металле бельгийским бюро “Карон и ван Баэлен” производственно-складской корпус, а металлоконструкции каркаса, наружного стенового ограждения и покрытия для главного производственного корпуса завода “Кока-Кола” в Колядичах поставляла британская фирма “Уард”. Пуристу архитектура обоих этих корпусов могла бы показаться‚ мягко говоря, не слишком выразительной. Здесь пришлось встретиться со сложившейся в настоящее время тенденцией в промышленной архитектуре: строгая функциональность, почти абсолютное подчинение требованиям технологии, аскетичность используемых выразительных средств, ограниченная пластика фасадов. Архитектурный эффект достигается в первую очередь за счет применения высококачественных материалов и иногда — благодаря контрастам цветовой отделки.
И в первом (архит. В.С. Шевченко), и во втором (архит. А.С. Шафранович) вышеупомянутых случаях, работая над площадками соответствующих предприятий в целом, Белпромпроект постарался максимально “оживить” объекты за счет архитектуры других зданий и сооружений и придать выразительность и определенный “шарм” этим комплексам.
И еще один пример “борьбы” с той же тенденцией. Многие, бывая за рубежом, посещали тамошние “храмы торговли” — гипермаркеты и, возможно, обращали внимание на их достаточно унылую, сухо функциональную архитектуру. В настоящее время в нашей стране также разворачивается программа строительства гипермаркетов. Как и за рубежом, они проектируются в металле. Есть разные точки зрения на архитектуру гипермаркетов. Глядя на запроектированный Белпромпроектом гипермаркет в районе МКАД — Могилевское шоссе (архит. М.Н. Гродников, Л.П. Курзенкова, А.М. Мацкевич)‚ легко понять позицию авторов. Она однозначно на стороне выразительной архитектуры, ярких акцентов, создания организующих среду художественно значимых комплексов, против возведенной в абсолют “голой функции”.
Такая позиция в еще большей степени проявилась в серии спортивных сооружений, построенных по проектам института в 1998–2001 гг. Это Ледовый дворец по ул. Притыцкого в Минске (архит. Ю.Ф. Потапов, И.И. Бовт‚ А.С. Шафранович), дворцы спорта в Витебске (архит. И.И. Бовт‚ А.С. Шафранович ), Гомеле (архит И.И. Бовт‚ А.С. Митько), Могилеве (архит. М.Н. Гродников, А.А. Веретенников), Бресте (архит. И.И. Бовт, В.С. Шевченко), реконструкция открытой ледовой площадки Дворца спорта в Минске (архит. И.И. Бовт, А.С. Шафранович). В каждом случае объемно-планировочное решение складывалось вокруг стандартной по размерам арены для хоккея с шайбой. Приблизительно одинаковой была и определенная заданием заказчика вместимость трибун. Однако гибкие планировочные возможности стальных каркасов, компоновка современных витражных систем в плоскости значительных размеров и самых разнообразных, в том числе и криволинейных, очертаний позволили в каждом случае получить сугубо индивидуальное решение, связанное с авторским почерком его создателей. Кому-то в этой серии объектов может больше нравиться одно здание, кому-то — другое, но ни одному из дворцов не откажешь ни в уникальности, ни в выразительности и элегантности объемно-планировочных решений. Без применения металлоконструкций достичь этого в директивные сроки строительства объектов, установленные высшими государственными инстанциями, было бы невозможно.
Особое место в практике работы Белпромпроекта заняла и другая серия объектов, выполненных по заказу Государственного Таможенного комитета. Актуальной проблемой для независимой Беларуси стало обустройство границ с соседями. Перед авторами проектов пограничного перехода “Котловка” Ошмянской таможни (архит. А.А. Гончаров, Л.П. Прожого, А.А. Веретенников), реконструкции международного пограничного перехода “Бенякони” той же таможни (архит. А.А. Гончаров, Л.П. Прожого, А.А. Веретенников), главного корпуса приграничного грузового терминала “Козловичи-2” в Бресте (архит. А.А. Гончаров, Л.П. Прожого, А.А. Веретенников) стояла ответственная задача создания объектов, которые бы играли роль своего рода “визитной карточки” крупной европейской страны, отвечали как требованиям специфической технологии, так и повышенным эстетическим требованиям. Металлоконструкции и здесь помогли с успехом решить эти неординарные задачи, добиться гармоничного сочетания строгости и элегантности.
Возможности современных металлоконструкций дают широкое поле для обновления и реконструкции морально и физически устаревших, не соответствующих требованиям действующих строительных норм зданий. Так, явно не отвечают духу времени многочисленные ФОКи, в большом количестве возведенные в самых разных регионах бывшего Советского Союза в рамках подготовки к Олимпиаде-80 в Москве. В одном из таких ФОКов по ул. Столетова в Минске располагается ДСЮШОР по современному пятиборью. Как показали обследования, металлические каркасы блоков бассейна и спортзала ничуть не утратили эксплуатационных свойств за прошедшие годы. А вот металлические панели стен и крыши в рамках проекта тепловой реабилитации этих зданий (архит. В.С. Шевченко) были демонтированы и успешно заменены современными сэндвич-панелями “Изобуд” и рулонной кровлей с эффективным утеплителем. Вкупе с применением мансардных окон “Велюкс” и продуманным использованием цвета панелей это дало прекрасный эффект, позволив вдохнуть в старые здания новую жизнь.
Отдельно можно говорить о тех возможностях, которые предоставляет использование металла при решении интерьеров. Эта тема заслуживает отдельного большого разговора. Но здесь в качестве примера приведем недавнюю реконструкцию Дворца спорта по пр. Машерова в Минске (архит. А.С. Шафранович), проведенную к чемпионату мира по хоккею среди юниоров 2004 года.
Дворец спорта — важный архитектурный памятник, один из самых узнаваемых объектов, формирующих облик белорусской столицы. И если устройство вентилируемых фасадов с облицовкой металлическими панелями “Омега” помогло тактично и качественно обновить внешний вид здания, не меняя его облика, то широкое применение в интерьерах алюминиевых подвесных потолков “Люксалон” и “Албес”, облицовка стен зрительного зала металлическими кассетами дали совершенно новое архитектурное качество организации пространства, подняв его на другой, более высокий уровень.
Означает ли вышесказанное, что все проблемы применения металла в современной архитектуре успешно решены? Разумеется, нет. Проблем немало, и во многом они связаны с процессом пересмотра старых строительных норм и правил советского периода и введением новых республиканских норм. Актуальными и болезненными остаются проблемы огнезащиты металлоконструкций, доведение их до необходимого предела огнестойкости, проблемы долговечности имеющихся на сегодня огнезащитных составов.
Добавило головной боли конструкторам и архитекторам и появившееся летом 2004 г. изменение № 1 РБ к СНиП 2.01.07-85 “Нагрузки и воздействия”, существенно увеличившее значения нормативных снеговых нагрузок. И если для новых зданий и сооружений рост снеговых нагрузок просто является одним из факторов, требующим учета при проектировании (и, разумеется, увеличивающим тоннаж металлоконструкций каркаса), то для зданий существующих механизм учета увеличенных снеговых нагрузок еще не отработан. А для зданий, запроектированных и построенных в легких металлических конструкциях‚ такой учет без тотального и дорогостоящего усиления конструкций более чем затруднителен.
Характер указанных проблем убедительно показывает, что развитие применения металлоконструкций в современной архитектуре невозможно без решения чисто инженерных задач, без тесного союза архитекторов и конструкторов, инженеров других специальностей.
“Я далек от того, чтобы считать, будто стиль, утверждаемый в архитектуре инженерами-конструкторами, является, как иногда неправильно выражаются, экономичным, дешевым стилем. Нет! Это самый дорогой из всех архитектурных стилей! Его цена — человеческая мысль, много, очень много раздумий, неустанных исследований, бесконечных экспериментов…” Эти слова, сказанные Горацио Гринохом более 150 лет назад, не потеряли актуальности и сегодня. В осознании этого факта — залог нынешних и грядущих успехов наших проектировщиков.